1939-1941. КВ-2
КВ-2 — Тяжелый штурмовой танк
Разработчик:СКБ-2
Год начала работ: 1939
Год выпуска первого прототипа: 1939
Серийный выпуск продолжался до октября 1941 г., в боевых действиях КВ-2 участвовали до мая 1945 г.
Своим появлением тяжелый танк КВ-2, который теперь принято именовать штурмовым, обязан техническому заданию, выданному Коммитетом Обороны СССР в 1938 г. Военное ведомство, видя тщетность усилий по улучшению зашиты танков Т-28 и Т-35, пожелало иметь на вооружении машину с противнарядным бронированием, стойкую с огню 25-47-мм противотанковых орудий вероятного противника (имелись в виду Великобритания, Германия и Франция). Руководствуясь «наставлениями партии» два конструкторских коллектива, под руководством Ж.Я.Котина и А.С.Ермолаева, разработали двухбашенные (первоначально планировалось, что новые машины будут иметь три башни) тяжелые танки СМК и Т-100 массой 55-58 тонн и толщиной брони до 60 мм. Одновременно группа дипломников ВАММ им.Сталина, в числе которых был Н.Л.Духов (позднее он стал руководителем проекта), подготовила альтернативный проект однобашенного танка с усиленным бронированием. По сути, будущий КВ представлял собой укороченное шасси танка Т-100, на который устанавливался новый бронекорпус и новая башня. Вооружение танка не уступало двухбашенному варианту, а по бронированию превосходило его. В августе 1939 г. был изготовлен первый опытнй образец танка КВ, и уже в сентябре он участвовал в показе новой техники на полигоне НИИБТ. Однобашенный тяжелый танк, вооруженный 76,2-мм и 45-мм пушками произвел сильное впечатление на военных специалистов, но для более полного определения, как именно танк нужен — с одной или двумя башнями, потребовалось провести сравнительные испытания всех трёх машин. «Зимняя война», начавшаяся в ноябре 1939 г., оказалась здесь «очень кстати».
Первый опыт боевого применения КВ на Карельском перешейке оказался очень удачным — танк выдержал несколько десятков попаданий без особого ущерба. Спустя всего несколько дней, 19 декабря 1939 г., последовало постановление Комитета Оброны СССР №443сс, согласно которому танк КВ принимался на вооружение. Однако в ходе боёв выяснилось, что 76,2-мм пушка не имеет достаточной мощности для борьбы с долговременными укреплениями противника. Так возникла идея установить на КВ крупнокалибрное орудие, способное разрушать ДОТы и гранитно-бетонные надолбы.
Соответствующее распоряжение отдал в начале 1940 г. начальник АБТУ Д.Г.Павлов. По определению, новый танк предназначался для «качественного ариллерийского усиления танковых частей, действующих на направлении главного удара». Другими словами, конструкторской бригаде Духова предстояло саздать САУ поддержки с противоснарядным бронированием.
На разработку проекта отвели всего несколько дней — война с Финляндией затягивалась и РККА требовался более мощный танк, способный буквально проломить оборону противника. Конструкторский коллектив под руководством Н.Курина, состоявший в основном из молодых специалистов, был переведен на казарменное положение и работал практически не выходя из помещения артиллерийского КБ по 16-18 часов в сутки. Результат был получен весьма быстро — буквально за две недели проект был полностью готов. Первый вариант вооружения предусматривал установку 152-мм гаубицы обр.1909\1930 гг., но данная артсистема оказалась чересчур громоздкой и от неё решили отказаться. Более приемлемым оказался вариант с пушкой-гаубицей М-10 обр.1938\1940 гг., впрочем и для неё потребовалось сконструировать совершенно новую башню больших размеров. Этой проблемой занялось СКБ-2, инженеры которого, согласно полученным от артиллеристов размерам, создали граненую четырехугольную башню, причем на том же погоне, что и башня КВ с 76,2-мм пушкой которая, в комплексе с орудием получила обозначение МТ-1. Её поворот осуществлялся с помощью механического и электрического приводов. Боекомплект составлял 36 выстрелов раздельного заряжания. По сравнению с КВ-1, экипаж КВ-2 увеличили на одного человека. Экипаж теперь состоял из 6 человек. В башне были расположены места для командира танка, командира орудия (наводчика), замкового и младшего механика-водителя. В передней части корпуса находились механник-водитель и стрелок-радист.
Для защиты от атак пехоты имелось три 7,62-мм пулемета ДТ с общим боезапасом 3067 патронов: по одному в кормовой части башни в шаровой установке (рядом с большим прямоугольным люком, предназначенным для загрузки снарядов), спаренный с пушкой и курсовой в лобовом листе корпуса. На танке использовался телескопический прицел Т-5 (ТОД-9), перескопический ПТ-5 (ПТ-9) и командирский панорамный ПТ-К. Двигатель В-2К мощностью 500 л.с., силовая передача, ходовая часть и электро- и радиооборудование полностью сохранили от обычного КВ.
Первый опытный образец КВ с установкой МТ-1 был готов спустя несколько недель и уже 10 февраля были проведены первые стрельбы в заводском тире. Мощность М-10 оказалась в рамках ожиданий — гаубица посылала бронебойный 52-кг снаряд (морская граната) с начальной скоростью 436 м\с, что позволяло пробивать 72-мм бронеплиту, расположенную по углом 60 град. с расстояния 1500 метров — в 1940 г. это были показатели считались высокими. Для стрельбы применялись только фугасные снаряды с уменьшенными зарядами. Допускалось применение морского полубронебойного снаряда, но он применялся только во флоте и на складах РККА отсутствовал. Для стрельбы по железобетонным укреплениям имелся бетонобойный снаряд массой 40 кг с начальной скоростью 530 м\с. Испытания хотя и были проведены, но вопреки некоторым публикациям стрельба бетонобойными снарядами категорически запрещалась о чем было специально указано в руководстве службы танка. Стреляли из положения «по борту», являвшегося наиболее опасным из-за угрозы опрокидывания танка. Эксперимент прошел успешно — танк не опрокинулся, а двигатель завёлся в первой попытки. Тем не менее, КВ «с большой башней» оказался неспособным вести огонь на ходу, в противном случае, из-за сильной отдачи, мог «намертво» заглохнуть двигатель.
О результатах испытаний срочно доложили руководству АБТУ, которое сделало однозначный вывод — в феврале-марте 1940 г. Лениградскому Кировскому Заводу (ЛКЗ) предписывалось построить установочную серию из 12 танков КВ, восемь из которых имели бы «малую» башню и четыре «большую». Машины из этой партии получили дополнительные обозначения от У-1 до У-12, а первый прототип стал обозначаться как У-0. Собственно названия КВ-1 и КВ-2 закрепили за ними только зимой 1941 г., а до этого времени модификация танка определялась только по башне и вооружению.
Серийное производство и модификации
1940-1941 гг.
Основной заказ на выпуск КВ с гаубицей М-10 разместили на ЛКЗ, где также налаживали производство «обычных» КВ с 76,2-мм пушкой. Хотя «эталонный» образец КВ «с большой башней» сохранил установку МТ-1 большинство танков получило новую башню, с закруглёнными боковыми стенками, другой максой пушки и видоизмененной кормовой частью (вместо клинообразного применили спрямленный броневой лист). Планировалось, что уже в феврале 1940 года начнется сборка танков обоих типов, но на деле, вплоть до мая того же года, завод всё ещё продолжал выпускать машины из установочной серии. В связи с этим план выпуска КВ с июне-декабре 1940 г. значительно увеличили, доведя его до 230 танков. В этот раз ленинградцы не подвели, сдав к концу года 139 КВ «с малой башней» и 104 КВ «с большой башней», причем из этого числа 24 танка имели установку МТ-1.
Новое постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б), от 19 июня 1940 г., предписывало развернуть производство КВ на Челябинском Трактороном Заводе (ЧТЗ), где 31 декабря провели опытную сборку «уральского» КВ и начали строительство нового корпуса для выпуска тяжелых танков. План производства на 1941 г. был более внушительным: ЛКЗ предстояло сдать 400 КВ-1, 100 КВ-2 и 500 КВ-3, а ЧКЗ — 100 КВ-1. Однако жизнь внесла свои коррективы. Ни одного КВ-3 (модификация КВ-2 со 107-мм пушкой ЗиС-6 в новой башне и удлиненной ходовой частью) построено так и не было. Больше того, единственный прототип этого танка несколько месяцев простоял в Ленинграде в ожидании башни и орудия, после чего на нем установили башню от КВ-1 с 76,2-мм пушкой и отправили на фронт. Выпуск танков КВ-2 на ЧКЗ также не состоялся из-за большой загруженности другими заказами. В итоге единственным производителем КВ-2 остался ЛКЗ, но и здесь их выпуск продолжался недолго.
Обобщив ход военных действий в Польше, Финляндии и Монголии, а также приянв во внимание успех немецкого «блицкрига» на Западном фронте, советское командование пришло к выводу, что вооружение танка КВ-2 является чрезмерным. Действительно, 152,4-мм орудие могло эффективно бороться с долговременными укрепоениями противника, но на польской территории и в восточной Германии, куда в первую очередь могли двинуться советские войска, таковых почти не имелось. В тоже время вермахт не располагал танком, равноценным КВ-2, снаряд которого мог пробить наскозь броню последней модификации Pz.Kpfw.IV. Кроме того, учли высокую массу тяжелого танка, создававшую большие проблемы при прохождении через мосты и водные преграды, а также невозможность вести огонь в ходу. Собственно все эти факторы в сумме привели к смене приритетов при выборе нового тяжелого танка с орудием большой мощности.
В этот раз начальник АБТУ ратовал за установку 122-мм орудия, поскольку, как он считал «…такое большое количество долговременных укреплений, как в Карелии, вряд ли ещё встретится, а для борьбы с дерево-земляными укреплениями калибр 122-мм считаю достаточным… Для борьбы с ДОТ необходимо создать самоходные 152-мм пушки, которые сводить в полки особого назначения.»
Однако, подходящего 122-мм орудия тогда не нашлось, в связи с чем решили обратить свой взор на орудия меньшего калибра. Сначала попытались установить на КВ-2 пушку Ф-39 калибром 85-мм. Это орудие разрабатывалось КБ завода №92 под руководством В.Грабина в первую очередь для тяжелых танков КВ-1 и имело мощность около 300 тонна\метр (для сравнения короткоствольная пушка Ф-32 обладала дульной энергией порядка 132 т\м, Ф-34 — 144 т\м). Казалось бы для Ф-39 дорога открыта — но не тут-то было. Ещё на стадии компоновки Грабину понадобился танк для проведения всесторонних испытаний, однако «свободного» КВ тогда не оказалось. Обратившись в АБТУ Грабин с удивлением узнал, что Ф-39 вообще не нужна танковым войскам, так как на вооружение уже приняты 76,2-мм орудия. И всё же артиллеристам повезло — с помощью иженеров того же АБТУ им удалось установить Ф-39 в башню среднего танка Т-28, что позволило в кратчайшие сроки испытать орудие и внести необходимые доработки. После настоятельных просьб вскоре удалось получить один танк КВ-2 и вполне удачно прости на нём учебные стрельбы, но… Руководство АБТУ по-прежнему считало, что высокомощные орудия танкам не нужны и вполне можно будет обойтись уже имеющимся арсеналом.
Подобная судьба постигла затем пушку Ф-42, являющщуюся развитием Ф-39 и впоследствии назывемой ЗиС-6. Эта пушка также создалась для КВ-1, но затем «перекочевала» на КВ-3, который должен был заменить более старые модели тяжелых танков. В мае 1941 года опытный образец Ф-42 был установлен в стандартной башне КВ-2 и вплоть до начала июня модифицированный танк проходил всесторонние испытания на заводском полигоне, а заетм был отправлен в АНИОП. Их результаты оказались весьма противоречивыми: с одной стороны подтвердились расчетные характеристики орудия (особенно при стельбе по бетонным надолбам), с другой — Ф-42 имела унитарное заряжание и один заряжающий не мог справиться с обслуживанием пушки в боевых условиях. Помимо этого Грабин справедливо полагал, что размещение Ф-42 в башне от КВ-2 не является оптимальным вариантом, так как её большой внутренний объём не позволял точно определить оптимальные габариты танка. Обращение к танкостроителям с очередной просьбой предоставить для испытаний танк КВ-1 закончились ничем — главный конструктор КВ Ж.Я.Котин просто отказлся вести с Грабиным разговор об установке крупнокалибрного орудия на свои танки, в резултате чего всю войну КВ прошли с 76,2-мм пушками.
Исход этой эпопеи был вполне предсказуем — с 1 июля 1941 года производство танков КВ-2 сворачивалось, но благодаря заделу деталей, оставшихся на ЛКЗ, сборка танков продолжалась до октября. В общей сложности было выпущено 334 танка КВ-2 всех модификаций.
Впрочем, более интересной была попытка создать на основе танка КВ-2 минный тральщик. Методы разминирования при помощи катковых тралов не всегда считались оптимальными, пожтому для КВ-2 была разработана оригинальное устройство, не имевшее аналогов. В передней части танка устанавливался мощный электрогенератор, который генерировал токи высокой частоты. Опытный образец этого устройства, установленный на Т-28, показал неплохие результаты, но для него требовалась более вместительная и лучше защищенная машина. Танк КВ-2, переделанный под установку генератора и излучателя, получил роектное обозначение «Объект 218». Проектирование танка-электротральщика велось в первой половине 1941 года, но после начала войны эту перспективную идею «отложили в долгий ящик».
Боевое применение
1941-1945 гг.
Несмотря на отновительно большое количество построенных КВ-2 их наличие в войсках перед войной было более чем скромным. Первые четыре танка отправили в начале 1940 г. на «линию Маннергейма», сведя их в отдельную роту приданную вначале 13 лтбр, а затем 20 ттбр. 22 февраля на фронт ушел танк У-2 с башней опытного танка У-0 с 76,2-мм орудием, а 29 февраля – танк У-3 с установкой МТ-1. Танк У-4 с МТ-1 был готов 13 марта 1940 года, но на фронт его отправить не успели – советско-финляндская война закончилась.
В результате боевых действий выявлено, что при появлении тяжёлых танков в секторах обстрела противотанковых орудий финнов они пытались вывести танк из строя, однако огонь их противотанковых орудий оказался неэффективным. За время боёв тяжелыми танками было уничтожено (по докладам экипажей) 14 противотанковых пушек и 11 огневых точек (ДЗОТ).
Незадолго до этого, в декабре 1939 г., испытание боем успешно прошёл КВ «с малой башней», теперь же предстояло проверить эффективность орудий большого калибра. Вот что вспоминает об этом командир КВ-2 младший лейтенант З.Ф.Глушак:
«Препятствия на «линии Маннергейма» были сделаны основательно. Громадные гранитные надолбы стояли в три ряда. Чтобы проделать проход шириной 6-8 метров нам понадобилось лишь 5 выстрелов бронебойными снарядами. Пока взламывали надолбы противник нас непрерывно обстреливал. ДОТ мы быстро засекли, а затем двумя выстрелами разрушили его. Когда вышли из боя насчитали на броне 48 вмятин, но ни одной пробоины…»
В дальнейшем вяснилось, что стрельба по незарытым надолбам не даёт большого эффекта — при попадании последние разлетались на большие куски, преодолеть которые танки не могли. Для их полного уничтожения пришлось вызывать сапёров.
При сопровождении пехоты КВ-2 шли впереди и первыми попадали на минными поля. У всех КВ-2 имела место потеря катков и гусеничных траков, причем наиболее сильно от мин пострадали танки У-0 и У-1. Много неприятностей доставила также большая масса танка. Так, 2 марта 1940 г. командир рота 20-й ттбр сообщал:
«Стою под сильным артиллерийским, пулемётным и миномётным огнём противника. Выбыло из строя 4 танка Т-28. KB завалились в снег и двигаться почти не могут».
В ходе боевых действий танки прошли:
KB № У-0 – 205 км (168 часов работы двигателя)
KB № У-1 – 132 км (93 часов работы двигателя)
KB № У-2 – 336 км (176 часов работы двигателя)
KB № У-3 — 139 км (115 часов работы двигателя).
Потерь среди материальной части и экипажей не было. Все КВ-2 были отправлены в тыл с различного рода повреждениями, наиболее чувствительными из которых были вмятины от попаданий снарядов губиной от 10 до 40 мм.
После завершения советско-финской войны 20-я ттбр ещё несколько месяцев оставалась единственным подразделением, у которого на вооружении находились штурмовые танки КВ-2. К июлю 1940 года бригада располагала десятью КВ обеих модификаций и экипажами, имевшими намалый боевой опыт. Учитывая это стоило развернуть на основе 20 ттбр учебный центр для подготовки экипажей новых тяжелых танков, благо бригада дислоцировалась в Ленинградском Военном Округе и поступление новой техники с ЛКЗ могло идти без замедлений. Вместо этого, в августе 1940 г. все КВ 20-й ттбр передали 8 тд 4 мк, расквартированной во Львове, оставив бригаду с легкими танками БТ-7 и средними Т-28. В это же время в состав 2-й танковой дивизии 3-го механизированного корпуса, расположенного в районе Вильно, отгружаются 13 новых KB (из них 10 KB-2 с установками МТ-1).
По состоянию на 1 декабря 1940 г. танков КВ-2 имелось всего 24 единицы (ПрибОВО-19, КОВО-4 и ПриВО-1), но уже к 1 июня 1941 г. их количество возрасло до 134 (ПрибОВО-19, КОВО-89, МВО-1, ЗапОВО-22, ЛВО-2 и ПриВО-1). Здесь нужно сделать одно важное примечание — общее число танков ещё не говорило об их боеготовности. Фактически в эксплуатации находилось только 9 машин, в то время как остальные простаивали в ожидании ремонта и экипажей.
КЗа первый месяц войны большая половина КВ-2 была потеряна не в бою, а на маршах в рузельтате поломок или отсутствия топлива и боепрпасов. Перегруженный двигатель на июльской жаре быстро перегревался, а сильная запыленность вынуждала техников менять фильтры каждые час-полтора. Именно по этим причинам 2-я и 6-я тд лишились почти всех своих КВ-2, которые пришлось просто бросить на дороге. Та же ситуация наблюдалась и в 32-й тд 4-го мк, командир которой докладывал следующее:
«Большие потери боевой материальной части (особенно танков КВ) объясняются главным образом тем, что скоростные марши совершаются без всяких технических осмотров и профилактических ремонтов до 75-100 км в сутки. Кроме того, водительский состав не имел достаточно опыта и навыков по эксплуатации машин на марше…»
К этому добавим, что реальная «маршевая» скорость КВ-2 составляла не более 4 км\ч, а в Белоруссии и Прибалтике, где эти тяжелые танки приняли первый бой, было совсем немного капитальных мостов, способных выдержать 50-тонную машину. То есть, своевременно перебросить КВ-2 на нужный участок фронта или организовать их организованный отход в таких условиях не представлялось возможным физически.
КСнабжение танковых частей тоже оказалось не на высоте. Прежде всего, танки бросаемые в контрнасупление либо имели неполный боекоплект, либо не имели его вообще (!). Например, 25 июня 1941 г. командир 41-й тд 22-го мк докладывал в штаб о том, что все КВ-2, имевшиеся в дивизии (большей частью с МТ-1) не имеют ни одного снаряда, при этом 15 танков прибыли с завода с различного рода неисправностями (бортовые фрикционы, воздухоочистители). С 26 июня по 7 августа дивизия прошла около 1000 км потеряв на марше 23 машины. Возможно, потери были бы меньшими, однако эвакуировать неисправный КВ мог только другой КВ, что удавалось далеко не всегда. Другим вариантом было использование тракторв «Ворошиловец», но и они часто выходили из строя из-за перегрузок.
КО стрельбе бетонобойными снарядами уже говорилось ранее, однако высшее советское командование упорно продолжало считать, что КВ-2 создавался для использования имеено такого типа боеприпасов. Вот характерный пример — разговор Г.К.Жукова с командующим 5-й армией генералом М.И.Потаповым, состоявшийся 24 июня 1941 г.:
“Жуков: Как действуют наши KB и другие? Пробивают ли броню немецких танков и сколько примерно танков потерял противник на Вашем фронте?
Потапов: Танков KB «больших» имеется 30 штук. Все они без снарядов к 152-мм орудиям.
Жуков: 152-мм орудия KB стреляют снарядами 09-30 гг., поэтому прикажите выдать немедля бетонобойные снаряды 09-30 гг. и пустить их в ход. Будете лупить танки противника вовсю”.
Как говориться — без комментариев, хотя есть сведения о том, что танки КВ-2, входившие в состав 3-го мк в Прибалтике, непосредственно перед немецким вторжением получили именно бетонобойные снаряды.
Свою роль сыграла слабая подгтовка экипажей. Так 30 июня в состав 7-го мк поступают 44 новых танка KB (из них 18 КВ-2), прибывших прямо с завода. После разгрузки, при следовании со станции к месту дислокации (всего 5 км) «из-за неопытности механиков-водителей на 7 танках сразу же были сожжены главные фрикционы». Для ремонта танков, в срочном порядке из Ленинграда самолетом была направлена бригада рабочих с запасными частями. 7 июля части корпуса перешли в наступление. В результате последующих боев, к 26 июля все KB (кроме одного КВ-2) были потеряны, причем 7 из них застряли в болоте, а 3 были подорваны экипажами из-за поломок.
Тем не менее использование даже небольшого число КВ-2 вызывало у немцев состояние близкое к шоку. Например, вот как описывает столкновение с танками KB из состава 2-й танковой дивизии командир 41-го танкового корпуса немцев генерал Рейнхарт:
«Около сотни наших танков, треть из которых составляли Pz.IV, приготовились к контратаке. Часть из них находилась прямо перед противником, но большинство размещалось на флангах. Неожиданно с трех сторон они были зажаты стальными монстрами, пытаться уничтожить которые было пустым делом. Напротив, вскоре часть наших танков была выведена из строя… Гигантские русские танки подходили все ближе и ближе. Один из них приблизился к берегу заболоченного пруда, у которого стоял наш танк. Без колебаний черный монстр столкнул его в пруд. То же самое случилось с немецкой 15-см пушкой, которая не сумела быстро увернуться. Её командир, когда увидел приближающиеся тяжелые танки противника, открыл по ним огонь. Однако это не причинило им даже минимального ущерба. Один из гигантов стремительно бросился на пушку, которая находилась в 100 метрах от него. Вдруг один из выпущенных снарядов поразил танк. Он остановился, словно пораженный молнией. «Он готов», – подумали артиллеристы с облегчением. «Да, он готов», – сказал себе командир орудия. Но вскоре их чувства сменились воплем: «Он ещё движется!» Без всякого сомнения, танк двигался, его гусеницы скрипели, он приближался к пушке, отбросил её как игрушку и, вдавив в землю, продолжал свой путь…»
Рассказ генерала Рейнхарта дополняют воспоминания одного из офицеров 1-й танковой дивизии:
«КВ-1 и КВ-2 оказались в 800 метрах от нас. Наша рота открыла огонь – безрезультатно. Мы продвигались все ближе и ближе к противнику, который продолжал идти вперёд. Несколько минут нас разделяло всего 50-100 м. Каждый открыл огонь, но безуспешно: русские продолжали свой путь, все наши снаряды отскакивали от них. Мы оказались в угрожающей ситуации: атакующие русские опрокинули нашу артиллерию и вклинились в наш боевой порядок. Лишь подтянув зенитные орудия и стреляя с коротких дистанций, удалось остановить натиск вражеской брони. Затем наша контратака оттеснила русских и установила линию обороны у Василискис. Борьба завершилась.»
Впрочем, самый интресный случай произошел 24 июня у реки Дубисса в Литве. Пожалуй, лучшим вариантом будет привести записи из дневника, сделанные командиром 11-го танкового полка (6-я танковая дивизия 4-й танковой группы):
С утра 2-й батальон 11-го танкового полка совместно с группой фон Шекендорфа (von Seckendorff) наступали вдоль дороги, обходя болото справа. Весь день части отражали постоянные атаки русской 2-й танковой дивизии. К сожалению, русские 52-тонные тяжелые танки показали, что они почти нечувствительны к огню наших 105-мм орудий. Несколько попаданий наших 150-мм снарядов также оказались неэффективны. Тем не менее, в результате постоянных атак танков Pz Kpfw lV большая часть танков противника была выбита, что позволило нашим частям продвинуться вперед на три километра западнее Дубисы.
Группе «Раус» удалось удержать свой плацдарм, но в полдень, получив подкрепления, противник контратаковал на левом фланге в северо-восточном направлении на Расеняй и обратил в бегство войска и штаб 65-го танкового батальона. В это время русский тяжелый танк перерезал путь, связывавший нас с группой Раус, и связь с этой частью отсутствовала в течении всего дня и последующей ночи. Для борьбы с танком была направлена батарея 88-мм зенитных орудий. Атака оказалась такой же неудачной, как и предыдущий бой с батареей 105-мм гаубиц. Ко всему прочему, попытка нашей разведгруппы подобраться к танку и сжечь его зажигательными бутылками провалилась. Группе не удалось подобраться на достаточно близкое расстояние из-за сильного пулеметного огня, что вел танк…»
Эта героическая история закончилась для экипажа советского танка относительно удачно. После суток непрерывного боя оставшиеся в живых танкисты были вынуждены покинуть КВ-2 (когда у того полностью закончились боеприпасы) и прибиваться к своим через кольцо немецкого окружения.
Как видим, во всех вышеописанных случаях танки КВ шли в наступление без поддержки авиации и артиллериии и без сопровождения пехоты. Такая тактика была обусловлена непреодолимым желанием советского командования выдавить немцев со своей территории путем количественного превосходство. Эта тактика действительно имела успех, правда частичный. Судьба 41-й и 14-й танковых дивизий яркий тому пример.
41-я тд 22-го мк дислоцировалась в приграничной полосе у г.Владимир-Волынский (Украина). Это была одна из самых сильных танковых частей, имевших в своём составе 31 танк КВ (большей частью КВ-2). В соответствии с предвоенными планами дивизии предстояло наступать в направлении на Польшу и по сути она являлась ударной. 22 июня командир дивизии полковник П.П.Павлов вскрыл пакет и отдал приказ выдвигаться в направлениии Ковеля. Разведка местности произведена не была, в результате чего часть танков застряла в болотистой местности. Не имея связи с командованием корпуса 41-я тд почти сутки числилась «пропавшей» и только 24-го июня танкисты приняли первый бой. Далее дивизию раздёргали по частям для поддержки стрелковых подразделений и к концу июня она перестала существовать как ударная сила.
Более героически сложился боевой путь 14-й тд 7-го мк. Дивизия прибыла из Москвы на Западный фронт 29 июля, разгрузившись на станции Рудня и сосредоточившись в 60 км от Смоленска. Через четыре дня комндир объявил приказ: в ночь на 5 авгута выйти к станции Крынки, 6-го августа начать наступление в направлении Бешенковичи-Лепель и 7-го августа взять Лепель. По началу всё шло довольно гладко. Танки обошли с юга Витебск, совершив 120-км пробег и не потеряв ни одной машины. Выйдя на рубеж атаки такнисты оказались в очень неудачной ситуации. Хотя война шла уже месяц 14-я тд имела весьма приблизительные данные о количестве и силе немецких войск, находвшихся в этом районе. Наступать, к тому же, приходилось по неразведанной лесистой местности. Напоследок штаб дивизии получил предупреждение о том, что авиационной поддержки не будет.
6-го августа дивизия перешла в наступление, разбив разведывательный отряд противника и освободив населённые пункты Тяпляки и Панариво. Вскоре поступил приказ продолжать наступление на Бешенковичи, но для этого следовало преодолеть реку Черногостица. Пока советские танкисты готовились к переправе немцы спокойно окопывались, зарывая в землю свои танки и укрепляя берег. Приготовления с обеих сторон были видны невооруженным глазом и командир 14-й тд полковник Васильев прекрасно понимал, что атаковать придётся в лоб в самых неблагоприятных условиях. Первыми начали переправлять лёгкие танки БТ-7 — они поднимались на крутой берег и тут же падали, сбиваемые перекрёстным огнём противника. В отсутствии советской аваиции подоспевшие немецкие пикировщики безнаказанно бомбили наступавшие танки. Потеряв половину машин командир корпуса генерал Виноградов отдал приказ наступать в другом напрвалении — на Сенно. Дивизия пришлось снова преодолевать лесистую и заболоченную местность потеряв при этом ещё несколько танков (так, 27-й тп «оставил» в межозерном дефиле Гнездиловичи-Липно два КВ и восемь БТ-7). Тем не менее, 9 августа остатки 14-й тд вышли к Сенно и отбросили за реку передовые части 17-й немецкой танковой дивизии. Это наступление поддержано не было и танкистам пришлось сражаться в окружении, так как к тому времени немцы взяли Витебск и разбили соседнюю 18-ю тд. Штаб дивизии принял решение отступать, пока ещё не поздно, выводя танки из лесов к Лиозно.
10-го августа 14-я тд, преследуемая немецкими танками и авиацией, заняла оборону на шоссе Витебск-Смоленск. Теперь Васильев решил действовать по собственному усмотрению, закопав танки в землю и организовав жесткую оборону. Немцы, надеясь что русские войска сильно потрёпаны и не смогут оказать достойного сопротивления, повторили ошибку генерала Виноградова — в итоге танки и пехота 12-й тд, под командованием генерала Харпе, попали в ловушку и понесли существенные потери. По воспоминаниям участников тех боёв особенно эффективным оказался огонь тяжелых танков. Имея досточно времени для прицеливания экипажи КВ-2 показали, на что способны их 152-мм орудия — при попадании в танк снаряд проделывал в нём огромную дыру, полностью выводя машину из строя. Отмечались также случаи полного разрушения вражеских танков, вызванных прямым попаданием 152-мм снаряда с последующей детонацией боекомплекта (в качестве примера иногда приводится фотография уничтоженного в летних боях Pz.Kpfw.IV Aufs.D). Успешно отразив несколько атак 14-я тд получила приказ наступать на Витебск, где была окончательно разгромлена.
Как видим, в прямом танковом бою, при всей своей неповоротливости, КВ-2 оказались «не по зубам» немецким танковым орудиям. Противотанковые 50-мм пушки могли поразить только в борт на дистанции до 500 метров, а к 105-мм гаубичным снарядам КВ оказался малочувствительным. Единственным серьёзным противником были 88-мм зенитные пушки Flak 18 и Flak 36, которые могли пробивать 75-мм лобовую броню с той же дистанции. Большую опасность также предсталяли 150-мм немецкие тяжелые орудия — в большинстве случаев их снаряды разрушали ходовую часть танка, обездвиживая его.
Вероятно, в последний раз танки КВ-2 приняли участие в боях зимой 1941-1942 гг. под Москвой, где было потеряно ещё несколько машин. Во второй половине 1941 года несколько танков было отремонтировано, но большая часть штурмовых КВ досталась противнику в качестве трофеев. Тем не менее, в 1942 году башня от КВ-2 пригодилась при постройке бронепоезда «За Родину», действовавшего непродолжительное время на южном направлении. исключительно этой конструкции заключалась в том, что один из броневагонов получил помимо стандартой башни с 76,2-мм пушкой, башни от танков КВ-2 (с полным комплектом вооружения) и Т-34 с 45-мм пушкой. Судьба оказалась к этому бронепоезду неблагасклонна — он был разбит немецкой авиацией в районе Ворошиловграда 17 июля 1942.
Что касается использования КВ-2 в немецкой армии, то об этом точных данных найти пока не удалось. Впрочем, если судить по отчетам и имеющимся фотографиям, немцы ввели в строй около десятка тяжелых танков, установив на них командирскую башенку и собственное оптическое и радиооборудование. Трофейные КВ-2 получили названиеSturm Pz.Kpfw. KV II(r). Большую часть времени их использовали для учебных целей, так как КВ-2 имели специфический для Германии калибр орудия и массу проблем с перетяжелённой ходовой частью. Один из танков в 1941 г. был отправлен в Берлин, где демонстрировался на выставке советского трофейного вооружения.
По состоянию на декабрь 1943 г. в составе танковых частей вермахта числился всего один трофейный КВ-2. Однако, в самом конце войны КВ-2 снова пошли в бой. Первым был задействован КВ-2, захваченный немцами ещё летом 1941 г., и использованный ими при обороне Кенигсберга. Фотографии этой машины, башня и корпус которой имели множество пробоин, получили сегодня большое распространение. Кроме того, есть сведения о наличии нескольких танков КВ-2 на териитории завода фирмы Henschel — в апреле 1945 г. по крайней мере один из них сдерживал наступление союзников у г.Эссен.
Несмотря на массу технических недостатков танк КВ-2 представлял собой весьма грозную силу. По мощности орудия и бронированию у него не было противников вплоть до появления у Германии САУ типа «Brummbar», однако в силу их неправильного использования КВ-2 не смогли оказать существенного влияния на ход боевых действий в первые месяцы войны. Этот танк был бы, бесспорно, хорош в обороне, но к сожалению этот вывод советское командование сделало в тот момент, когда КВ-2 на фронте практически не осталось.
ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ТЯЖЕЛОГО ТАНКА
КВ-2 образца 1941 г.
| БОЕВАЯ МАССА | 52000 кг |
| ЭКИПАЖ, чел. | 6 |
| ГАБАРИТНЫЕ РАЗМЕРЫ | |
| Длина, мм | 6750 |
| Ширина, мм | 3320 |
| Высота, мм | 3240 |
| Клиренс, мм | 430 |
| ВООРУЖЕНИЕ | одна 152-мм пушка-гаубица М-10 и три 7,62-мм пулемета |
| БОЕКОМПЛЕКТ | 36 выстрелов раздельного заряжания и 3087 патронов |
| ПРИБОРЫ ПРИЦЕЛИВАНИЯ | телескопический прицел ТОД-9 перескопический ПТ-9 командирский панорамный ПТ-К |
| БРОНИРОВАНИЕ | лоб корпуса – 75 мм борт корпуса — 60 мм корма корпуса — 60 мм лоб башни – 75 мм борт башни – 75 мм крыша — 30 мм днище — 40 мм |
| ДВИГАТЕЛЬ | В-2К, дизельный, V-образный, 12-цилиндровый, мощностью 600 л.с. при 2000 об\мин. |
| ТРАНСМИССИЯ | механического типа: 5-скоростная КПП, главный и бортовые фрикционы, ленточные тормоза |
| ХОДОВАЯ ЧАСТЬ | (на один борт) 6 сдвоенных обрезиненных основных катков, 3 поддерживающих ролика, переднее ведущее и заднее направляющее колесо, крупнозвенчатая гусеница |
| СКОРОСТЬ | 32-34 км\ч максимальная 3-4 км\ч маршевая |
| ЗАПАС ХОДА ПО ШОССЕ | 250 км |
| ПРЕОДОЛЕВАЕМЫЕ ПРЕПЯТСТВИЯ | |
| Угол подъёма, град. | ? |
| Высота стенки, м | 1,20 |
| Глубина брода, м | 1,60 |
| Ширина рва, м | 2,70 |
| СРЕДСТВА СВЯЗИ | радиостанция 71ТК-3 со штыревой антенной |
По материалам: www.aviarmor.net