Модельный ряд Puzyriov
1911. Puzyriov 28/35HP
В 1911 году появился первый массивный и высокий легковой автомобиль «Пузырев-28/35» с пятиместным кузовом дубль-фаэтон». На этом автомобиле стояла коробка передач разработанная Пузыревым. Это была оригинальная конструкция защищенная привилегией. Работала она в паре с двигателем объемом 5130см/куб, мощностью 35 л/с. В коробке, шестерни находились в постоянном зацеплении друг с другом и соединялись с валами специальными кулачковыми муфтами. Во всех иных коробках шестерни перемещались вдоль валов и, не имея синхронизаторов, могли при соединении поломать себе зубья, да и производили сильный шум. Еще одной новинкой было расположение рычагов переключения передач и тормоза внутри кузова, а не снаружи него. Уже в том время Пузырев использовал алюминии для картера двигателя, коробки передач, рулевого механизма и дифференциала. Полуоси были полностью разгружены и работали только на передачу крутящего момента к колесам. Широко применялись шариковые подшипники. Цилиндры двигателя отливались попарно и имели клапаны, расположенные в два ряда по бокам блока.
Коробка передач стояла отдельно от мотора, задняя ось приводилась карданным валом. Модель 28/35 имела прямые лонжероны рамы из никелевой стали, это давало большой дорожный просвет в 320 мм.
1912. Пузырев А-28/40
В 1912 году появился «Пузырев А-28/40», мощностью 40 л/с и объемом 6325см/куб. На этой машине Пузырев совершил пробег до Парижа и обратно. Никаких поломок в пути не случилось.
Технические характеристики автомобиля Пузырева А28/40 1912 года.
Кузов – Торпедо
Число мест- 6-7.
Двигатель четырехцилиндровый рядный водяного охлаждения.
Объем — 6325 см/куб
Мощность – 40 л.с. при 1200 об/мин
Число передач-4
База- 3320 мм.
Длина -4700мм.
Колея- 1400мм.
Масса-1840 кг.
Максимальная скорость — 80км/ч.
1913. Пузырев 28/40 с кузовом военного типа
1914. Первый прототип бронеавтомобиля
История этой крайне интересной машины началась ещё в декабре 1913 года, когда ГАУ выпустило требование по конкурсу на бронеавтомобиль с пушечным вооружением. Требования выглядели следующим образом:
- Автомобиль должен нести в качестве основного вооружения орудие калибром не менее 37 мм;
- иметь возможность вести обстрел в широком диапазоне;
- обладать возможностью передвигаться по пересеченной местности, сохраняя боеспособность;
- и должен был производиться в России с локализацией комплектующих не менее 65%.
То есть условия конкурса распространялись практически только на отечественные заводы.
Но к 31 декабря на требования конкурса отликнулись только два предприятия — Русский автомобильный завод Пузырева и акционерное общество «Лесснер».
Правда, после того как ГАУ несколько изменило требование к проходимости и количеству отечественных комплектующих, к участникам присоединился Ижорский завод.
Знаменитый «Руссо-Балт» представил только проект пушечного автомобиля, но построить опытный экземпляр забронированного по проекту Братолюбова и Некрасова к конкурсу не успел, сосредоточив основные ресурсы на легком пулеметном «Руссо-Балт» типа С.
Результатом стало предоставление на заключительные испытания в августе 1914 годов следующих машин: полугусеничного бронеавтомобиля Пузырев К 28-44БП с 37-мм модернизированной морской пушкой Гочкисса, Ижорский «Маннесманн-Мулаг» с 47-мм орудием той же системы на базе обычного грузовика и полноприводного Лесснер 40-76БП с 76-мм противоштурмовой пушкой образца 1910 года.
Победила в конкурсе машина Пузырева — о ней и пойдет речь в дальнейшем, но первым в серию пошел ижорский бронеавтомобиль (сказалась дешевизна и то, что завод мог предоставить как минимум 3 экземпляра уже до конца года). О боевом пути этих автомобилей сказано много, поэтому не вижу смысла на ней останавливаться.
Что касается машины «Лесснера», то ее история была достаточно печальна и заслуживает отдельного рассказа, пусть и достаточно небольшого.
Что касается броневика Пузырева, то, несмотря на все препоны, построенная всего в 9 экземплярах эта машина оказала значительное влияние на развитие российской бронетехники в последующие годы.
Но конкурс 1913 года позволил заводу воспрянуть духом, тем более что предприятие было в долгах.
Сразу стоит сказать, что требования конкурса не были неожиданностью и Иван Петрович по сути имел уже все составляющие для постройки своего автомобиля.
Во первых, благодаря связям отца, который имел выход на ГАУ, предоставившее ему отчеты об отдаче большинства орудий, которые применялись в русской армии и флоте.
Во-вторых, знакомство с личным шофёром императора Николая II и заведующим технической частью императорского гаража Адольфом Кегрессом позволило использовать на своем бронеавтомобиле доработанный движитель его конструкции.
И последнее — связь с правлением Путиловского завода помогла разработать бронезащиту.
Для ускорения работ (которые начались в сочельник 1914 года) был использован показанный на Международной автомобильной выставке в С.-Петербурге усовершенствованный лимузин «А28-40» с подвеской задних колес на три четверти эллиптических рессорах.
Аврал, кстати, помог спасти вообще эту затею: поскольку часть рабочих и сам Иван Петрович находились на заводе почти постоянно, вовремя удалось локализовать пожар в середине января 1914 г., правда склад и один из цехов получили повреждение.
Переделки автомобиля оказались значительными:
Раму удлинили на 300 мм и усилили.
Также усилили задние и передние рессоры.
Для поднятия мощности и без того огромный объем двигателя увеличили до 6500 куб. см. Правда, это подняло мощность только на 4 л.с., зато двигатель стал намного тяговитее.
Серьезно изменили и коробку передач, изменив передаточное число.
Что касается гусеничного движителя, то гусеницу серьезно усилили металлическими вставками.
Корпус машины обшили 5-6 мм бронелистами, поскольку посчитали, что такое бронирование при условии большой дальности действия основного вооружения будет достаточным.
Что касается вооружения, то применили морскую 37-мм пушку Гочкисса. Сначала её установили на обычной тумбе за бронещитом, который был открыт сзади (такая установка использовалась потом на Ижорском «Маннесманн-Мулаг»); но такая полубашня не позволяла вести огонь вперед, поскольку наводчику и заряжающему просто негде было развернуться из-за ограниченности боевого отделения (правда, таковым его назвать было сложно, поскольку оно представляло собой платформу с бронированными бортами высотой полметра).
Но в таком виде машина поступила на предварительные испытания в апреле 1914 года (где она была единственной), у военных вызвали нарекания отсутствие вспомогательного вооружения и самих результатов стрельбы, зато проходимость по сравнению с участвовавшим в испытаниях через месяц «Руссо-Балт» типа С была выше всяких похвал.
Машину которая получила название Пузырев К 28-44БП (где К обозначало Кегресс, а БП трактовали по-разному – то блиндированный пушечный, то Путиловский), вернули на доработку на завод, притом выплатив половину заявленной стоимости в 12 000 рублей.
Конструкторы с привлеченными к работе специалистами Путиловского завода занялись переработкой проекта.
Для начала решили поставить пушку в закрытую башню, но чтобы она вращалась на 360 градусов и при этом в ней могли работать и наводчик и заряжающий, пришлось несколько уменьшить размеры орудия, увеличить размер башни и главное разработать специальный лафет, поскольку центральной тумбы уже не было, а крыша боевого отделения не могла выдержать нагрузки при выстреле.
В итоге само орудие крепилось на трехстоечном лафете, который жестко крепился к опорному кольцу, которое в свою очередь вращалось по еще одному опорноку кольцу которое опиралось на усиленную раму на 6 стойках. Это решение позволило достаточно комфорпно расположить орудийный расчет.
Кроме того сли раньше полубашню вращали оба члена орудийного расчета, то теперь с помощью винтового механизма это делал наводчик (правда, сохранялась возможность вращения башни по принципу «всем телом», если требовалось быстро поменять цель).
Борта машины также подняли, и теперь они достигали метра, для того чтобы огонь можно было вести поверх рубки управления (где у командира машины появился пулемет «Максим»). Правда, по впечатлениям находившихся в кабине во время выстрела была мысль, что по ней ударили кувалдой.
Кстати, для уменьшения воздействия на экипаж во время выстрела пороховыми газами, на смотровые щели были установлены бронеколпаки, которые экранировали последние. А в орудийной башне установили 300 мм «командирскую» башеньку с бронестеклами (правда, сам командир находился рядом с водителем).
Немного о боевой рубке. Места экипажа опустили насколько это возможно, что позволило уменьшить высоту рубки на 40 см; правда, уменьшился обзор – эту проблему решили, опустив насколько возможно капот двигателя (который также был забронирован, как и радиатор, а для улучшения его охлаждения прорезали дополнительные вентиляционные щели). Кроме того, сделали откидывающимися вниз щитки дверей и щитка со стороны водителя, в походном положении это было очень важно.
Экипаж попадал в машину через две боковые двери (водитель и командир) и через задний люк (наводчик и заряжающий); через последний также подавались боеприпасы при загрузке, которых было всего 60 снарядов (15 находились в башне и 45 на стеллаже за рубкой; правда, при этом заряжающему приходилось за ними лазить согнувшись в три погибели).
Кроме того, в дверях и корпусе стояли бойницы с заслонками для стрельбы из личного оружия. Перетаскивать «Максим» с лобового листа некто и не думал, да и из-за тесноты это было тяжело.
Зато опять же благодаря связям отца удалось включить в состав вооружения экипажа автоматический карабин системы Федорова с магазином в 20 патронов (которого, правда, еще не существовало).
В таком виде он вышел на испытания в августе 1914 года:
Экипаж – 4 человека; двигатель: тип — четырехтактный, внутреннего сгорания, число цилиндров — 4, рабочий объем — 6520 см3, мощность — 44 л.с. при 1200 об/мин; число передач — 4; главная передача – карданный вал; размер шин (гусматик)- 920X120 мм; длина — 5250 мм; колея — около 1500 мм; ширина максимальная — 2050 мм; высота — 2750 мм; база — 3650 мм; масса в снаряженном состоянии — около 4700 кг; скорость — около 40 км/ч; Вооружение: 37 — мм пушка Гочкисса, 7,62 мм пулемет, личное оружие экипажа (в т.ч. 6,5-мм карабин Федорова).
Испытания прошли более чем успешно: имея вооружение равное «Маннесманн-Мулаг», «Пузырев» превосходил его в защищенности и проходимости, а имея равные характеристики по проходимости с «Лесснер», но уступая ему в вооружении, он превосходил последний в угле обстрела. Кроме того, автомобиль был намного дешевле – 12 000 руб. против 20 000.
Но тут вскрылась беда завода Пузырева: его цеха были не приспособлены к массовой постройке автомобилей. Заказанное в Германии после первых испытаний в апреле 1914 года на субсидии военного ведомства оборудование из-за войны не полностью поступило, и Иван Петрович смог выполнить первый заказ на 2 дополнительные машины только к началу 1915 года. Его здоровье к ноябрю 1914 серьезно пошатнулось, и его родственники постепенно свернули выпуск автомобилей, оставив только выполнение заказа на 7 штабных А28-40, который был получен в октябре 1914, и сосредоточившись на ремонте и обслуживании автомобилей, выпуске четырехцилиндровых двигателей для прожекторных установок. А роль больших автомобилей взяли на себя ФВД-Путилов-Кегресс и «Гарфорд-Путилов».
Уже сданные броневики с марта 1915 года вошли в состав 3 автоброневого дивизиона и прекрасно показали себя во время Брусиловского прорыва, иногда являясь единственными машинами, которые могли оказать поддержку своей пехоте. Интересно, что ни одна из машин не была выведена из строя вражеским огнем, но часто подводили гусеничные ленты.
В итоге, когда второй серийный автомобиль переправлялся по достаточно ветхому мосту, одна из лент соскочила и машина упала в воду с достаточно большой высоты, повредив движитель и кормовую часть вместе с башней.
Во время ремонта на него вернули двухскатные колеса на заднюю ось, а удалив башню, сделали достаточно большое забронированное отделение для штабных офицеров, в которое последние попадали через кормовую дверь; при этом пулемет в лобовом листе оставили.
Машина понравилась командованию и ей не гнушались пользоваться не только офицеры дивизиона, но командующий 9-ой армией генерал Лечицкий.
Все эти машины дожили до 1919 года.
Источник: http://alternathistory.com
1916. Переоборудованный в штабной автомобиль бронеавтомобиль Пузырев К 28-44БШ
1917. Бронеавтомобиль Пузырев К 28-44БП отдельного автобронедивизиона 1-ой бригады морской пехоты Черноморского флота
Казалось бы, о бронеавтомобилях можно заводу забыть. Но в конце 1916 года военное ведомство провело ознакомление с техническими новшествами, в том числе и бронетехникой, с командующими фронтами и флотами, где среди прочих машин оказался вышедший с ремонта один Пузырев К28-44БП. Он уверенно ползал по оврагам, а на проселке обгонял даже колесные броневики, к тому же он был достаточно небольшой для перевозки.
Среди присутствующих был Александр Васильевич Колчак, который буквально перед этим получил в командование Черноморский флот и на него было возложена проработка десантной операции по захвату Черноморских проливов.
Морское ведомство имело на вооружении 18 пушечных машин «Гарфорд-Путилов», из которых 10 передали ЧФ; но 11-тонная машина при попадании в песок застревала так, что для выколупывания ее приходилось привлекать личный состав морской пехоты численностью до роты. ФВД, которых было аж 2 машины, были лучше, но поговорка чем круче джип, тем дальше идти за трактором была актуальна и тогда.
Пузырев же был легче, быстрее и, главное, проходимей, что в итоге сподвигло заказать у завода 6 машин. Иван Петрович, который немного отошел от болезни, ревностно взялся руководить процессом сборки, тем более что Путиловский завод не горел желанием помогать теперь уже конкуренту. К сожалению, работа в холодных цехах вызвала рецидив, и 25 декабря 1916 года истинного патриота отечественного автопрома не стало.
Тем не менее работы продолжились, и в мае 1917 года новенькие «Пузыревы» в необычном ломаном камуфляже были представлены в Севастополе.
Интересно, что для них были разработаны новые десантные баржи «Эльпидифор» с кормовой аппарелью. Кстати, и сами броневики выходили в бой с них кормой вперед, даже не имея кормового поста управления.
На учениях лета 1917 года ударный батальон морской пехоты с дивизионом пушечных броневиков настолько слаженно отработали, что вызвали панику у полка береговой обороны, который выполнял «обязанности» противоборствующей стороны, хотя все знали, что стрельба ведется холостыми зарядами.
В не совсем удачной операции ноября 1917 именно «Пузыревы» смогли зачистить окрестности европейской части Стамбула, уничтожив прислугу орудий береговой обороны. Продвигаясь к Силиври, они способствовали успеху 1 бригады морской пехоты.
Перегрупировка турецких войск и бунты в центральной части страны заставили согласиться на мирный договор между Российским государством и Османской империей. Основные цели операции не были достигнуты, но Россия получила возможность контроля проливов благодаря автономии районов Фатих и Сариер, в которых теперь были гарнизоны русской армии, в которые вошли и броневики Пузырева.
В годы второй мировой их закопали в землю в качестве ДОТов, поскольку они уже не могли сами передвигаться, где и находились до 70-х годов.
После передачи всех объектов вышедшей из НАТО Турции под юрисдикцию турецкой республики одну самую сохранившуюся машину откопали и перевезли в Севастополь.
По странной логике ее разбронировали и одели в цивильный кузов, установив обычные пневматические шины. В итоге сейчас в автомобильном отделе Политехнического музея экспонируется «монстр» на длинном шасси, который даже экскурсоводы прозвали бронтозавром.
Но это единственный реальный автомобиль Пузырева, который сохранился из 57 выпущенных до революции февраля 1917 года.
Источник: http://alternathistory.com
®AutoDesignEncyclopedia