Разработчик: КБ ОАТ
Год начала работ: 1926
Год выпуска первого прототипа: 1927
Танки Т-18 находились навооружении РККА до 1942 г. Частично переделывались в бронированные огневые точки.
Малый сопровождения
История создания танка Т-18. 1926-1927 гг.
Едва начавшиеся испытания “малого” танка Т-16, который должен был придти на смену трофейным Renault FT-17 и их отечественным копиям, выявили сразу несколько крупных недостатков, с наличием которых эта боевая машина не могла быть принята на вооружение РККА. Прежде всего, проблемы касались работы силовой установки и трансмиссии, наиболее часто выходивших из строя. Кроме того, ходовые характеристики Т-16 оказались гораздо ниже ожидаемых – танк с трудов преодолевал окоп шириной 1,5 метра, и при чуть большей скорости обладал сравнимой в FT-17 маневренностью. Это абсолютно не устроило руководство РККА, желавшее получить более надежную и современную машину.
Тем временем, в КБ ОАТ разработали проект улучшенного варианта танка, названного Т-18, к которому также прибавился индекс МС-1 (“малый сопровождения тип 1”). Конструкция этой машины была следующей.
Ходовая часть, по сравнению с Т-16, была удлинена на один опорный каток с независимой вертикальной пружинной подвеской. Теперь на один борт приходилось по 7 опорных катков, 3 поддерживающих ролика с листовой амортизацией, переднее направляющее и заднее ведущее колесо. Мелкозвенчатая гусеница, состоявшая из 49-53 траков широной 300 мм, перешла от Т-16. Они были сборными и состояли из литого основания с проушинами и гребнем для сцепления с ведущим колесом. С наружной части на них наклепывалась стальная подошва с боковыми напусками для увеличения несущей поверхности при движении по рыхлому грунту. Сверх подошвы приклепывалась еще и шпора для улучшения сцепления с грунтом. Траки сцеплялись трубчатым стальным пальцем. От выпадения палец с двух сторон удерживался бронзовыми втулками, закрепленными шплинтами.
Силовая установка танка состояла из карбюраторного однорядного карбюраторного двигателя типа МС с воздушным охлаждением, разработанного и модифицированного известным русским инженером Микулиным. Мотор имел 4 вертикально расположенных цилиндра и развивал максимальную мощностью до 35 л.с. пуск двигателя мог осуществляться как с помощью электростартера, так и с помощью магнето. Интересной особенностью МС было объединение двигателя в одном блоке с коробкой передач, связанной, в свою очередь, с фрикционной муфтой и сателлитом, что обеспечивало разные скорости вращения гусениц при повороте танка. ККП была 5-скоростной (4 передачи вперед и 1 назад) с передачей вращающегося момента на ведущее колесо с тормозом поворота.
Электрооборудование включало 6-вольтовую аккумуляторную батарею, магнето и динамо-магнето, которые питали фару, звуковой сигнал, задний фонарь, фонарь распределительного щитка и две переносные лампы. Электропроводка выполнялась по системе “трубок Бегрмана”, но в дальнейшем от неё отказались, перейдя к бронированным кабелям. Позднее, с машин второй серии, в систему питания был введен подогрев воздуха.
Корпус танка претерпел чисто “косметические” изменения, не отразившиеся на его внешнем облике. Листы из катонной броневой стали толщиной от 3 до 16 мм соединялись методом клёпки на каркасе. В передней части корпуса находился трехстворчатый люк, две секции которого откидывались в стороны и одна вверх. В открытом положении створки фиксировались. В средней части, над боевым отделением, находился круглый вырез под башню. По обеим бокам от неё были сделаны горловины для заправки баков, закрытые броневыми пробками. Моторно-трансмиссионный отсек, размещавшийся сзади, оборудовался съёмным бронеколпаком, а в заднем броневом листе были выполнены отверстия, через которые воздух поступал в двигатель. Такой подход к охлаждению силовой установки значительно улучшал её защищенность, но по той же причине двигатель часто перегревался. Как и все легкие танки того времени Т-18 оборудовался специальным приспособлением, называемым “хвост”, которое крепилось к кормовому бронелисту. Данная конструкция вошла в моду со времен Первой Мировой войны и представляла собой две треугольные фермы, между которыми крепился стальной лист – оснащенный “хвостом” танк небольших размеров мог преодолевать рвы и окопы на полметра шире. В походном положении тот же “хвост” использовался как “кузов” для перевозки одного-двух солдат.
Установленная на Т-18 башня конструктивно напоминала граненую башню от FT-17, что было неудивительно, учитывая схожесть обеих машин. Она собиралась из шести броневых листов толщиной 8 мм, установленных под небольшим углом. В крыше было выполнено отверстие для наблюдательной башни со смотровым щелями, закрывавшейся сверху грибовидным колпаком. Броневые листы корпуса и башни имели толщину 16, а крыши и днища 3 мм. В днище размещался люк запасного выхода. Для вентиляции в борту башни расположили небольшой люк, закрываемый круглой или прямоугольной (на танках образца 1930 г.) крышкой.
Вооружение танка осталось для того времени стандартным. В левой передней грани башни устанавливалась короткоствольная 37-мм пушка типа Гочкисс в бронемаске, позволявшей наводить орудие в пределах 35° по горизонтали и от +30° до -8° по вертикали. Прицел был достаточно простым и состоял из диоптра и мушки. Наведение пушки осуществлялось наводчиком при помощи плечевого упора. Хотя “гочкисс” был доработан в 1929 году силами инженеров Обуховского завода эта артсистема по-прежнему имела ряд больших недостатков. Например, в “наследство” от французского оригинала досталась малая начальная скорость снаряда, что давало мало шансов на поражение танков противника. Кроме того, отсутствие оптического прицела практически исключала стрельбу с хода. Тем не менее, орудие имело скорострельность порядка 10-12 выстрелов в минуту, а осколочные снаряды позволяли эффективно бороться с живой силой и укреплениями противника на близких дистанциях.
В правой передней грани находился 6,5-мм двуствольный пулемет, разработанный конструкторами В. Федоровым, Д. Ивановым и Г. Шпагиным. Два ствола пулемета располагались в единой ствольной коробке, размещенной в шаровой опоре. Ее запорное устройство на танках образца 1927 года позволяло при необходимости переносить пулемет в левую заднюю грань башни. Питание его осуществлялось из двух магазинов емкостью по 25 патронов каждый. Пулемет оснащался плечевым упором, пистолетной рукояткой и диоптрическим прицелом. Шаровая опора позволяла наводить пулемет в пределах 64° по горизонтали и от +30° до -8° по вертикали. Общий боезапас состоял из 104 выстрелов (включавших осколочные гранаты с чугунными и стальными корпусами) и 2016 патронов.
В дальнейшем, при модернизации танка, пулемет Федорова был заменен на 7,62-мм пулемет ДТ с круглым магазином на 63 патрона. От обычного ДП он отличался только отсутствием кожуха на стволе и выдвижным металлическим прикладом. Используемый диоптрический прицел позволял вести прицельный огонь на дистанциях 400, 600, 800 и 1000 метров.
Единственным прибором наблюдения, использованном на Т-18, был перископ монокулярного типа (“броневой глаз”), размещавшийся в откидном щитке люка механика-водителя и закрывавшийся сверху бронекорпусом и крышкой. Чаще всего наблюдение за окружающей обстановкой осуществлялось через смотровые щели в корпусе, башне и командирском куполе.
Ходовая часть Т-18, применительно на один борт, состояла 6 опорных катков с резиновыми бандажами, сблокированных в три тележки на пружинном амортизаторе с роликом, одного натяжного ролика установленного на наклонном амортизаторе, трех поддерживающих роликов, переднего направляющего и заднего ведущего колеса. Натяжение гусениц осуществлялось направляющим колесом, установленном на кривошипе с поворотной распорной тягой со стержнем. Гусеница танка осталась мелкозвенчатой, с шириной трака 300 мм, что обеспечивало удельное давление на грунт в среднем 0,37 км\см.кв.
В таком виде завод “Большевик” предъявил танк заказчику. Демонстрация новой машины состоялась в середине мая 1927 года, однако на войсковые испытания она поступила не сразу. Для начала на танке устранили мелкие недоработки, хотя получить полноценное вооружение так и не удалось. Кроме того, танк сразу хотели покрасить стандартной зеленой краской, но из ОАТ последовало категорическое распоряжение: «красить танк только после принятия на вооружение…», так что машины осталась покрытой только светло-коричневым грунтом, что впоследствии стало нормой для всех других опытных машин. По всей видимости, тут без суеверия не обошлось – ведь покрашенный Т-16 оказался слишком “сырым”.
Предположительно 20-25 мая танк проходил полевые сдаточные испытания на одном из полигонов под Москвой, при этом в пути танк транспортировали при помощи железнодорожного вагона и платформы, в кузове грузовой машины, на автоприцепе и своим ходом – во всех случаях результаты были получены положительные. Незадолго до этого машине присвоили обозначение «Малый танк сопровождения обр. 1927 г. МС-1 (Т-18)».
Для испытаний танка была образована специальная комиссия, куда вошли представители Мобуправления ВСНХ, ОАТ, завода “Большевик”, Артуправления, Штаба РККА. Испытания проводились 11-17 июня 1927 г. в районе дер. Ромашково — ст. Немчиновка (Подмосковье) пробегом по пересеченной местности. Танк был по-прежнему “вооружен” только макетом 37-мм пушки, так как оружие своевременно подано не было. На испытаниях по преодолению препятствий Т-18 вёл себя не лучшим образом – самой большой проблемой для него стала траншея или ров шириной более 2 метров и глубиной около 1,2 метра. При попытке его преодолеть машина намертво застревала и вытащить её можно было только с помощью другого танка или трактора, что в боевых условиях сделать было невозможно. С другой стороны, Т-18 оказался более “шустрым”, чем FT-17 и FIAT 3000, развивая максимальную скорость по шоссе до 18 км\ч. Кроме того, по сравнению с иностранными аналогами советский танк обладал лучшими бронированием и чуть большим запасом хода. По совокупности показанных характеристик Т-18 произвел лучшее впечатление, чем его старший “собрат” Т-16, что позволило рекомендовать его на вооружение бронетанковых частей РККА.
после очередного этапа доработок 1 февраля 1928 года был выдан заказ на сборку 108 танков, из которых к осени надлежало сдать 30 машин. Их сборка проводилась на заводе “Большевик”, а средства на изготовление боевых машин выделил ОСОАВИАХИМ. Установленный план в срок выполнен не был, поэтому первые 30 танков были получены только в 1929 году и 7 ноября они приняли участие в военном параде в Москве и Ленинграде.
Поскольку темп выпуска Т-18 (в силу объективных причин – нехватка оборудования и квалифицированных кадров) на “Большевике” оставался небольшим в апреле 1929 года к сборке танков решили подключить Мотовилихинский Машиностроительный завод (Бывший Пермский Артиллерийский). По замыслу заказчика мощности двух предприятий было достаточно, поэтому план на 1929-1930 гг. увеличили до 300 машин, что было явно “неподъёмной” цифрой. Таким образом, в 1929 году обеим заводам надлежало сдать 133 танка, но выпустить удалось лишь 96. Сборку и приёмку остальных танков перенесли на следующий год.
Тем временем под Москвой состоялся очередной “раунд” ходовых испытаний – на этот раз искали пути улучшения его ходовых качеств. Поскольку танк был не в состоянии преодолеть 2-метровый трапециевидный ров назревала необходимость радикальной доработки ходовой части, в сторону её удлинения. Сделать это в кратчайшие сроки не представлялось возможным и тогда, по предложению М.Васильева и по распоряжению начальника Бронесил Ленинградского округа С.Коханского, один из серийных Т-18 был оборудован дополнительным “хвостом”, который устанавливался в передней части танка. Машина сразу получила прозвища “носорог” и “тяни-толкай” за характерный внешний вид, однако больших преимуществ этот шаг не дал. Танк действительно мог теперь преодолевать рвы шириной до 1,8 метра, но при этом сильно ухудшился обзор с места водителя и от подобного улучшения пришлось отказаться. В письме комкора Коханского руководству РККА отмечается “…желательность предусмотрения для танков МС-1 возможности крепления направляющей стрелы с колесами для… поднятия проволочных, заграждений и улучшения проходимости рвов”. Проект такого “носового колесного удлинителя” для Т-18 был сделан М. Васильковым, но неизвестно, был ли он изготовлен “в металле”.
Модернизация “малого танка сопровождения”
1929-1937 гг.
Не успели принять Т-18 на вооружение РККА, как уже летом 1929 года танк едва не признали устаревшим. И вправду, показатели серийных “малых танков сопровождения” не сильно отличались от тех же FT-17 или FIAT 3000, превосходя их по сути только в подвижности. Согласно принятой 18 июля Системе танко-тракторного-автоброне-вооружения танк Т-18 считался не отвечающим требованиям ведения современных боевых действий. В течении ближайших 2-3 лет его планировалось полностью заменить “основным танком сопровождения” Т-19, разработку которого поручили конструкторской бригаде С.А.Гинзбурга, и новыми машинами зарубежного образца. Однако до этого времени списывать Т-18 никто не собирался. В одном из пунктов решения РВС СССР отмечалось следующее:
«Впредь до конструирования нового танка допустить на вооружении РККА танк МС-1. АУ УС РККА принять все меры по увеличению скорости танка до 25 км/ч.»
Так на заводе “Большевик” приступили к первому этапу модернизации Т-18, установив на нём более мощный (40 л.с.) двигатель, 4-скоростную КПП, ввели 4-й поддерживающий ролик, гусеничные цепи типа “орлиный коготь” и грязезащиту катков. На танках более поздних серий появилось новое литое ведущее колесо с внешним зацеплением.
Башню перепроектировали, ликвидировав заднюю пулеметную установку и установив вместо неё прямоугольную кормовую нишу в которой планировалось установить радиостанцию (на самом деле она так и не была установлена). Кроме этого, на модернизированных танках применили бортовой башенный вентиляционный люк с прямоугольной крышкой. Планировалось также усилить артиллерийское вооружение, за счет установки новой 37-мм пушки Б-3, но в конечном итоге оставили старую “гочкисс”.
В таком виде танк получил обозначение “МС-1 (Т-18) образца 1930 г.” и был принят к серийному производству. Впрочем, никаких особых улучшений эти нововведения не принесли. Скорее наоборот – масса танка лишь возросла и добиться требуемой скорости 25 км\ч естественно не удалось. Был также разработан новый вариант “танка сопровождения”, который проходил под обозначениями Т-20 и T-18 “улучшенный”, но серийным он также не стал.
Очередная попытка модернизировать Т-18 была предпринята в 1933 году. К этому времени в СССР большими партиями строился легкий танк Т-26, подвеска которого для легкой боевой машины оказалась очень удачной. Так возникла идея создать “гибрид” серийного Т-18 с элементами ходовой части Т-26. От “двадцать шестого” заимствовали три тележки с 6 опорными катками и пластинчатой амортизацией, установили новое увеличенное ведущее колесо, а вместо 4-х стандартных поддерживающих роликов поставили 3 большего диаметра. В остальном опытный Т-18 соответствовал серийному танку образца 1930 года.
Опытный экземпляр такого танка поступил на испытания 19 мая 1933 года, но эффект был получен скорее отрицательный. Из-за неравномерной нагрузки на опорные катки машина “приседала” при трогании с места и “кивала” при торможении – это приводило к преждевременному износу подвески. По ходовым качествам обновленный Т-18 оказался даже хуже серийных машин. При попытке двигаться на третьей передаче глох двигатель, а подъём в 30° оказался для танка непреодолимым.
Более серьёзно к вопросу модернизации подошли в 1937 году. Как показали испанские события легкобронированные машины оказались слишком уязвимы для набиравшей силу противотанковой артиллерии, поэтому в СССР развернулась активная программа строительства танков с противоснарядным бронированием, в том числе и легких типов. Однако на балансе РККА продолжало оставаться более 1000 единиц устаревшей техники, львиную долю из которых составляли “малые танки сопровождения” различных вариантов. К этому времени в эксплуатации находились далеко не все из них – из-за сильного износа ходовой части и моторно-трансмиссионной установки эти машины либо передавались на склады, либо находились на территории воинских частей в частично разукомплектованном виде и использовать их в боевой обстановке не представлялось возможным. Тем не менее, отправлять на переплавку более чем 800 танков Т-18 тогда не решились. Вместо этого, руководство ГАБТУ поставило задачу модернизировать эти боевые машины. Предполагалось оснастить Т-18 двигателем ГАЗ-М1 и коробкой передач от плавающего танка Т-38 обр.1936 г., что повлекло за собой переделку моторно-трансмиссионного отделения. Изменилась и ходовая часть: были установлены новые направляющие и ведущие колёса, вместо 4-х поддерживающих роликов оставили только 2. Также была модернизирована башня – кормовую нишу (за ненадобностью) устранили, а на крыше вместо грибообразного колпака появилась конусная крышка из углеродистой стали, что позволяло немного снизить массу.
В очередной раз рассматривался вопрос об усилении вооружения, но тогда оптимального решения не нашли и так по-прежнему остался с 37-мм “гочкиссом” и одним 7,62-мм пулеметом ДТ. Опытный образец танка, названного Т-18М, был построен на заводе №37 им.Орджоникидзе. Для этого был использован серийный Т-18, который подвергли выше перечисленным доработкам. Правда, новый двигатель выдать отказались и пришлось использовать “поношенный”, снятый с Т-38.
Испытания состоялись в марте 1938 года и не принесли желаемых результатов. Вместо заложенной в проекте максимальной скорости 30-35 км\ч удалось развить всего 24,3 км\ч, при этом старый двигатель не смог работать на 4-й передаче. Более серьезной проблемой стал сместившийся назад центр тяжести. Теперь танк “юзил” при торможении на мокром шоссе и с трудом преодолевал даже незначительный уклон.
Сравнив полученные показатели в ГАБТУ решили, что идея полноценной модернизации Т-18 себя полностью изжила, и имеющиеся танки необходимо будет использовать для других целей…
Общий объём производства Т-18, несмотря на его устарелость, оказался достаточно большим. Уже к ноябрю 1930 года завод “Большевик” сдал 259 танков, а к моменту завершения выпуска в конце 1931 года их количество достигло 959 единиц. После этого завод перевели на выпуск легких танков Т-26.
Т-20 – преемник “малого танка сопровождения”
1930-1931 гг.
Не достигнув существенных улучшений на Т-18 образца 1930 года был проведен новый этап модернизации танка. В частности, на новой машине, обозначенной как Т-20(иногда встречается название “Т-18 улучшенный”), предполагалось сделать следующее:
— увеличить мощность двигателя до 60 л.с.;
— по возможности улучшить пушечное вооружение;
— увеличить боекомплект пулемета;
— увеличить емкость топливного бака со 110 до 160 л;
— снизить вес пустого танка (для чего допускалось уменьшение толщины броневой защиты до 15-7 мм);
— унифицировать катки танка с катками Т-19;
— упростить процесс управления танком;
— уменьшить число импортных деталей.
Прочие изменения включали ликвидацию литого удлинителя в носовой части и переднего “натяжного” катка, изменение расположения кареток подвески, упрощение формы корпуса и надгусеничных полок. Это позволило бы установить более ёмкие топливные баки и улучшить распределение массы танка на гусеницы.
Ещё одной характерной особенностью Т-20 был сварной корпус – клёпаная конструкция уже тогда считалась излишне трудоёмкой, дорогостоящей и усложняющей конструкцию танка, поэтому под руководством заведующего опытным цехом завода “Большевик” И.Шумилина и инженера Н.И.Дыренкова на Ижорском заводе в середине 1930 года было построено несколько сварных корпусов. На огневых испытаниях они выдержали обстрел с дальности из 37-мм танковой пушки, но при обстреле 45-мм снарядами на корпусах появились многочисленные трещины в соединительных швах и разрушение самих бронелистов. Хотя преимущества сварной конструкции были явными, в серийном производстве этот метод получил распространение лишь несколькими годами позднее. Бронирование корпуса осталось прежним.
Силовая установка для Т-20, получившая обозначение МС-1Ф, была подана 14 октября 1930 года. Вместо запланированных 60 л.с. двигатель сумел развить максимальную мощностью всего 56 л.с. при 2350 об\мин., правда экономичность МС-1Ф оказалась чуть выше заявленной. Как и его предшественник этот мотор имел 4 цилиндра и использовал бензин 2-го сорта.
В отличии от серийных Т-18 новый танк должен был получить башню от проектируемого танка сопровождения пехоты Т-19, но её опытный образец ещё не был изготовлен и потому решили ограничиться серийной башней со стандартным комплектом вооружения.
Модернизировали приборы наблюдения. Вместо монокулярного перископа была установлена амбразура прикрытая пуленепробиваемым стеклом «симплекс-триплекс» желтоватого цвета. Также внедрили “авиационную” колонку управления вместо рычагов, которую впоследствии намеревались заменить на рулевое колесо автомобильного типа.
Не дожидаясь начала испытаний Т-20 руководство РККА подготовило план выпуска сразу 350 новых танков, однако выполнить его так и не удалось.
Постройка опытного образца Т-20 и 15 предсерийных танков должна была завершиться к 7 ноября 1930 г., но даже весной 1931 года прототип находился в “полусобранном” состоянии. Завершению работ препятствовали как политические чистки и разборки на предприятии, так и загруженность заказами. К тому же, в 1931 году было принято решение о начале серийного производства танков БТ-2 и Т-26, так что надобности в улучшенном Т-18 более не ощущалось.
От серийного выпуска Т-20 тогда полностью отказались, а недостроенную машину отдали для переделки в “60-сильный средний трактор РККА”.
Опыты и эксперименты
1929-1937 гг.
Т-18 пытались приспособить не только для использования в качестве “танка сопровождения”, но и для различных экспериментов. Одним из первых, в марте 1930 года, был опробован вариант телеуправляемого танка. Сейчас неизвестно, были ли советские инженеры знакомы с работами японского майора Нагаямы, который годом ранее представил прототип дистанционно управляемой гусеничной боевой машины, основой для которой послужил трактор Fordson. Но в любом случае, советский телеуправляемый танк оказался более совершенным, хотя бы потому, что при его создании использовался серийное танковое шасси и вооружение.
При сохранении стандартных органов управления опытный Т-18 был оснащен специальной аппаратурой “Мост-1”, с помощью которой танк мог выполнять команды “поворот налево”, “поворот направо” и “стоп”. Испытания опытного образца начались 23 марта и были признаны успешными. При скорости 2,5-4 км\ч танк уверенно управлялся оператором, что убедило советских специалистов в правильности направления проводимых ими работ.
На доработки потребовалось более двух лет, поэтому второй опытный образец появился лишь в 1933 году (годом позже он получил обозначение ТТ-18). На этот раз с танка демонтировали все штатные органы управления, вместо башни появилась неподвижная рубка, а на месте водителя разместилась новая 16-командная аппаратура управления, разработанная в 1932 года. Теперь танк мог выполнять значительно более сложные команды: совершать различные развороты, менять скорость движения, запускать-глушить двигатель, подрывать перевозимый на борту заряд взрывчатки, осуществлять дымопуск и распыление отравляющих веществ. Как видно, “телетанки” имели намного большую функциональность, нежели серийные машины, однако были у них и значительные недостатки.
8 января 1933 года 5 из 7 изготовленных ТТ-18 были отправлены в распоряжение специального отряда №4 Ленинградского ВО, где им предстояло пройти совместные испытания с аналогичными машинами, выполненными на основе танкеток Т-27 и легких танков Т-26 обр.1931 г. После 10 дней усиленных тестов были получены следующие результаты:
— максимальная дальность управления ТТ-18 составляет от 500 до 1000 метров при наличии ясной погоды;
— на больших дистанциях и на пересеченной местности управление танком становиться невозможным, поскольку оператор практически не видит обстановки впереди машины;
— танк с трудом движется по прямой, поскольку при высоком силуэте и узкой колее его, от толчков и ухабов, постоянно поворачивает в стороны; — огневые испытания не проводились, так как ТТ-18 не имел вооружения.
Вместе с тем, телеуправляемый танк на основе Т-18 показал вполне приемлемую проходимость и легкость при выполнении команд. Надо отметить, что “телетанк” Т-27 тоже показал не лучшие характеристики и по совокупности характеристик для дальнейших работ был выбран Т-26. Правда, был ещё разработан проект радиотанка управления механизированных соединений, но подробного описания этой машины не сохранилось.
Не обошли стороной Т-18 и опыты по использованию химического оружия. В декабре 1930 года один из танков был оборудован комплексом для распыления ОВ и постановки дымовых завес. Комплекс состоял из баллона емкостью 60,5 литров, в котором под давлением 16 атмосфер находилось жидкое боевое отравляющее вещество, или, для постановки дымзавес — дымообразующая смесь. Оборудование весило 152 кг и монтировалось на «хвосте» танка. Время работы комплекса при одном баллоне составляло 8-8,5 минут, что позволяло при движении танка со скоростью 10-12 км/ч заразить или «задымить» участок местности протяженностью 1,6-1,7 км.
Испытания “химического” Т-18 продолжались до начала 1934 года и были прекращены в пользу более надежного и совершенного ХТ-26, который и был принят на вооружение. Впрочем, на базе Т-18 был разработан проект огнеметного танка ОТ-1. На нём бак с огнесмесью размещался на “хвосте” танка, а место 37-мм пушки занял брандспойт. Судьба этого проекта остаётся невыясненной – по некоторым данным в 1931 году был построен один опытной образец.
Существовал также проект “штурмового саперного танка”, который оснащался деревянным мостом для переправы машин и малых танков через ручьи и противотанковые рвы шириной до 4 метров, специальным буром для изготовления шурфов и механической пилой по дереву. До реализации в металле этот вариант Т-18 не дошел.
Самоходная установка
1930-1932 гг.
Не менее интересным был проект самоходной установки на шасси серийного Т-18. До настоящего времени принято считать, что вопросом создания САУ в Советском Союзе стали вплотную заниматься только после “знакомства” на поле боя с немецкими 75-мм самоходками StuG III, однако это далеко не так. Работы в этом направлении начались ещё в 1924 году, только в то время предлагалось использовать в качестве основы тракторное шасси (за неимением подходящих танковых). С появлением Т-18 и Т-27 проектирование САУ перешло на новый качественный уровень. Так как ходовая часть “малого танка сопровождения”, как впрочем и танкетки, не была приспособлена для установки крупнокалиберных орудий, на них планировали установить пушки калибром 37 – 76,2-мм. На состоявшемся весной 1930 года совещании в ГАУ этот вопрос был озвучен вновь и 2 октября РВС СССР принял “Постановление РВС об опытной системе бронетанкового вооружения в части самоходных артиллерийских установок. В нём предписывалось заводам и конструкторским бюро спроектировать и изготовить к 1 октября 1931 года несколько разнотипных боевых машин, включая шесть самоходных установок. О таких машинах говорилось следующее.
“… — танкетку, аналогичную по характеристикам пулеметной танкетке сопровождения, но с вооружением в виде одной 37-мм пушки БМ. Назначение танкетки — противотанковая борьба с танками противника;
— самоходную пушку (артиллерия сопровождения) меха¬низированных частей. Назначение — подготовка и поддержка танковой атаки, борьба против танков. Шасси малого танка Калибр 76мм. Вес не более 7,5тн. Скорость хода 25-30 клм в час. Броня 7-10 мм. Угол возвышения не менее 30 гр. Горизонтальное наведение не менее 12 гр.
— самоходную дивизионную пушку поддержки. Назначение — подготовка и поддержка атаки пехоты, борьба с заграждениями, укреплениями и огневыми точками. Шасси среднего трактора. Вес 7,5-9 тн, скорость хода 20-25 клм, броневая защита — орудийный щит толщиной 7-8мм, вооружение 76,2-мм дивизионная пушка обр. 1902/30 гг. Установка должна перевозить 3-4 человек команды и 40 выстрелов. Рассмотреть вопрос возможности создания на том же шасси 122-мм самоходной гаубицы.
— самоходную зенитную пулеметную установку. Назначение – охрана частей на походе и в бою от нападения авиации (бреющий полет). Шасси малого танка, или среднего трактора. Вес 77,5 тн. Скорость хода – 25-30 клм. Броня – 7-10 мм. Вооружение — универсальный четырехствольный станковый пулемет калибром 7,62-мм. Установка должна перевозить не менее 2-х человек команды и 4000 патрон.
— самоходную зенитную пушечную установку. Назначение — оборона механизированных и пехотных частей на походе и в бою от легкой и бомбардировочной авиации, а также подвижное противотанковое средство большой досягаемости. Шасси малого танка, или среднего трактора. Вес 7-7,5 тн. Скорость хода — 25-30 клм. Броня — 7-10 мм. Вооружение — спаренная 37-мм зенитная пушка. Установка должна перевозить не менее 2-х человек орудийных номеров и 100 выстрелов.
— самоходную зенитную пушечную установку большой досягаемости. Назначение — оборона штабов, мест развертывания резервов, узловых ж.д. станций от налетов вражеских тяжелых бомбардировщиков. Шасси — маневренный танк, или тяжелого трактора, вес 10-12 тн., скорость — 15-20 клм, броня — 8-15мм…”
Впрочем, ещё в ноябре 1929 года конструктор АНИИ К.М.Иванов по заказу УММ РККА изготовил не только проект САУ сопровождения мотомехчастей на базе танка Т-18, но и транспортера боеприпасов к ней. В качестве прообраза был взят французский танк огневой поддержки Renault FT-17BS. Его советский аналог сохранял конструкцию серийного танка, но вместо башни в передней части корпуса устанавливалась высокая бронированная рубка по форме напоминающую усеченную пирамиду. В неё устанавливалась 76,2-мм полковая пушка образца 1927 года, для уменьшения отката которой устанавливался щелевой дульный тормоз конструкции П.Н.Сячинтова. Боезапас самоходки составлял 4-6 выстрелов, пулеметное вооружение отсутствовало. Параллельно прорабатывались варианты установки 37-мм пушки большой мощности ПС-2 и 45-мм танковой пушки образца 1930 года (которая планировалась для установки на танки Т-24).
Разработанный следом трактор-транспортер (“танк снабжения”) на базе Т-18 оборудовался бронеящиком с толщиной бронелистов 5-7 мм на 10 лотков для 50 снарядов калибра 76,2-мм или 16 лотками с 169 снарядами для 37-мм или 45-мм орудий, установленным в подбашенной коробке. Вместо снарядных лотков можно было перевозить эквивалентное количество цинковых патронных ящиков. Башня при этом демонтировалась, топливные баки убирались внутрь корпуса, а экипаж состоял из одного механика-водителя. Предполагалось, такие машины будут строиться из расчета одна на батарею (4 САУ).
Рассмотрение и защита проектов состоялось в феврале 1930 года. Предложенные варианты самоходных орудий понравились военным. Был даже назначен срок реализации в металле САУ Т-18 – такое решение было принято 11 июня и оговаривало поставку опытного образца к 10 октября 1930 года, однако из-за малого возимого боезапаса и особенностей ходовой части и корпуса (узкая колея шасси и высокая центровка) от дальнейших работ по превращению Т-18 в самоходное орудие отказались. Было принято решение сосредоточиться на перспективном шасси танков сопровождения Т-19, а затем и Т-26.
В течении 1931-1932 гг. предпринимались попытки приспособить Т-18 под самодвижущуюся ствольную повозку для 122-мм и 152-мм гаубиц. Ствол орудия устанавливался на танке-тягаче, а лафет мог транспортироваться на специальном прицепе.
Первый же опыт с Т-18 оказался неудачным – один из танков загрузили балластом, равным по весу стволу 152-мм гаубицы обр.1910 г. с учетом прицепленного лафета, однако “транспортер” с трудом передвигался даже по шоссе, а на мягком грунте передвижение вообще становилось невозможным.
Эксплуатация и боевое применение танков МС-1
1929-1941 гг.
Из 959 построенных Т-18 (МС-1) всех модификаций большая часть танков была отправлена в действующие части для использования по прямому назначению. В мае 1930 года “малые танки сопровождения” направили для комплектования танковой бригады, в состав которого входил один танковый полк оснащенный Т-18, разведывательный полк с бронеавтомобилями БА-27, артиллерийский полк и ряд подразделений боевого и тылового обеспечения.
Незадолго до этого “малые танки” начали передавать в состав танковых полков. К началу 1930-го года их было уже два – 2-й отдельный танковый полк находился в распоряжении ЛВО, 3-й отдельный танковый полк – в распоряжении МВО.
Московский полк до 1 ноября 1924 года именовался “тяжелой эскадрой танков” и был полностью укомплектован иностранными танками, захваченными в ходе Гражданской войны. С 1929 года в его распоряжение стали поступать первые образцы Т-18, которые быстро вытеснили трофейные Mk.V “Ricardo” и Mk.A “Whippet”. Тогда же одна рота “малых танков” была отправлена на КВЖД, где они приняли участие в боях с китайскими войсками. Боевая служба Т-18 оказалась здесь не очень продолжительной – уже с 1932 года их начали заменять на Т-26, переводя устаревшую технику в разряд учебных машин. Кроме того, с 1933 года, в связи с острой нехваткой вооружения, с устаревших танков начался демонтаж вооружения для установки его на танки БТ-2 и Т-26 первых серий выпуска. Окончательно Т-18 были выведены из частей первой линии в конце 1934 года.
Предвидя такой оборот событий в течении 1930-1931 гг. 103 машины были переданы в распоряжение ОСОАВИАХИМа и других военно-технических учебных заведений, где они использовались для обучения танковых экипажей. Остальные танки передавались в ведение военных округов по всей стране.
В течении межвоенного периода танки Т-18 были задействованы в боевых условиях только один раз. Речь идёт, разумеется, о советско-китайском конфликте на КВЖД. Его инициатором была китайская сторона, которая, пользуясь слабостью военной группировки, советских войск на Дальнем Востоке заявила свои претензии на больший участок этой трассы вместе с ключевыми станциями. Летом 1929 года, после ряда провокаций, китайские войска оккупировали территорию, по которой проходила КВЖД, заявив при этом, что договор о совместном использовании дороги от 1924 года был им навязан вопреки их воле. Сложность обстановки на советско-китайской границе усугублялась ещё и тем, что на территории Китая находилось порядка 70000 бывших белогвардейцев, а правитель Маньчжурии открыто поддерживался японцами и правительством Чан Кайши.
Чтобы прекратить провокации и восстановить железнодорожное сообщение осенью 1929 года в Забайкалье прибыли значительные воинские силы, включая авиацию и роту из 9 танков Т-18 (образца 1927 г.) 3-го отдельного танкового полка. Собственно танков вначале имелось 10, но при разгрузке один из них был поврежден настолько сильно, что его пришлось использовать как источник запасных частей.
История использования Т-18 в бою достаточно подробно описана в статье “МС-1: боевое применение”, размещенной на сайте The Russian Battlefield. Остановимся лишь на наиболее важных моментах.
Для разгрома маньчжурской группировки советское командование спланировало провести операцию в районе станции Джалайнор, с целью прорыва укрепрайона противника и выхода ему в тыл. С места базирования вышло 8 машин, но до “линии фронта” добралось только 6. Танки должны были действовать совместно со 107-м и 108-м стрелковыми полками, которые утром 17 ноября атаковали противника в районе сопок №9 и “Железная”.
Несмотря на отсутствие координации между родами войск атака оказалась успешной и танки потерь не понесли. Две другие машины вышли в расположение 106-го полка и “гусеницами и грозным видом” помогли пехоте прорвать промежуточную линию обороны китайцев.
На следующий день, 18 ноября, рота из восьми Т-18 приняла бой, поддержав наступление 108-го стрелкового полка у сопок “Мать” и “Дочь”, потеряв при этом одну машину, подбитую гранатами.
Далее последовала очередь укреплений на станции Маньчжурия, которые штурмовала пехота 108-го стрелкового полка. На этот раз в атаке участвовало подразделение из семи, но целыми из боя вернулись только четыре: один Т-18 застрял прямо перед китайскими позициями и был подбит гранатами, второй провалился в окоп, а у третьего слетела гусеница.
На этом боевое применение легких танков в Манчжурии было завершено. Отзывы о них были, в целом, положительные. Танки хорошо поддержали пехотные подразделения, подавляя очаги сопротивления противника пулеметным огнем. Вместе с тем было отмечено, что выучка экипажей недостаточна, не наблюдалось никакого взаимодействия между танками, а снаряды 37-мм пушки оказались почти неэффективны против долговременных укреплений. Было также высказано мнение о ненужности гусеничных боевых машин, но к счастью тогда к нему не прислушались.
К январю 1938 года все Т-18 были переведены в разряд машин, непригодных к боевому применению. Из 862 сохранившихся к тому моменту танков (а это 89% от их общего количества) только 196 находились в ведении полигонов, заводов, учебных учреждений и на складах. Остальные формально числились за военными округами, за исключением Средне-Азиатского и Забайкальского. Их основная масса находились “на хранении” и были частично разукомплектованы. В первую очередь с танков снимали вооружение, элементы силовой установки и шасси. Однако, отдавать на переплавку столь большое количество боевых машин, пусть даже и некомплектных, было крайне неразумно. Тогда им нашли другое применение – передать Т-18 в распоряжение УРов и использовать их для переделки в БОТ – бронированные огневые точки.
Соответствующее распоряжение было подписано 2 марта 1938 года – в докладе маршалу Ворошилову, о наличии устаревшей техники, указывалось следующее.
“В РККА имеются устаревшие танки разных типов, опытные образцы отечественного производства, образцы, полученные за границей и трофейные, из них: Т-18 — 862 шт.
Рикардо — 15 шт. (тяжелые танки Mk.V** и Mk.V “Composite”)
Виккерс 12 т. — 16 шт. (средние танки Vickers “Medium Mk.II”)
Т-24 — 24 шт.
Т-41 — 8 шт.
Т-33 — 1 шт.
Т-34 — 1 шт.
Рено — 2 шт. (легкие танки Renault FT-17)
Карден-Лойд — 4 шт (танкетки Carden-Lloyd Mk.VI).
Все эти танки не на ходу, без вооружения, хранятся на окружных и центральных складах и войсками не используются…
Танки Т-18, находящиеся в РККА и гражданских ВУЗ и другие перечисленные выше типы танков считаю необходимым использовать следующим образом:…
2. Сосредоточить на НИАБТ полигоне и хранить как музейные экспонаты все типы танков:
Рикардо — 1
Т-24 — 2
Т-41 — 2
Т-33 — 1
Т-34 — 1
Виккерс 12 т. — 2
Рено — 2
Карден-Лойд — 2
Т-18 — 2
3. Передать УРам округов и НКВМВ
Т-18 — 700 шт.
Т-24 — 22 шт…”
Поскольку лишь малое количество танков всё ещё имело вооружение, а снарядов для 37-мм танковых пушек катастрофически нехватало, было принято решение оснастить Т-18 пушками 20К калибра 45-мм. Это существенно усилило огневую мощь старых машин и позволило им бороться с любой бронетехникой противника, хотя встречный бой Т-18 был по-прежнему противопоказан. Внешне такие машины отличались более длинным стволом орудия в маске новой формы.
Первыми к подобной “модернизации” приступили ещё в 1934 году в ЛВО, но тогда этот процесс не носил массового характера. Затем наступила очередь ОКДВА, где к 1938 году оставшиеся два танка этого типа были сняты с эксплуатации. С небоеспособных Т-18 демонтировали ходовую часть и вкапывали в землю по башню, превращая, таким образом, танк в БОТ. Во время конфликта с Японией несколько таких точек использовались для отражения атак японских войск у озера Хасан.
К началу октября 1938 года только в Белорусском ОВО предстояло переоборудовать 171 танк (54 должны были доставить из МВО и 117 находились в составе округа), хотя по распределению их полагалось иметь 200 единиц. В остальном, на 10 октября 1938 года, ситуация складывалась следующим образом:
Инженерное управление 1-й армии ДВФ – со склада №37 и МВО передано 200 танков;
Инженерное управление 2-й армии ДВФ – всего 60 танков (18 из СибВО, 40 со склада №37 и 2 из ОКДВА);
Киевский ОВО – всего 240 танков из запланированных 250 (8 – из ЗакВО, 10 – из УрВО, 29 – со склада №37, 30 – из СКВО, 53 – из ХВО, 101 – из ПриВО и ещё 9 Т-18 находилось в составе КОВО);
Ленинградский ВО – 150 танков (по всей видимости, все они числились за этим же округом).
Согласно установленному порядку долговременные огневые точки бронебашенного типа должны были комплектоваться средствами связи, прицельными приборами и дополнительным боекомплектом. Основание установки предполагалось строить из бетона, с соответствующими пристройками и оборудованием (системой вентиляции и переговорных устройств). Судя по всему, в отношении Т-18 эти правила, в целях экономии средств, решили не соблюдались. Танки просто вкапывали в землю, либо вообще ставили “в засаде” или на открытой местности без какой-либо маскировки. Дополнительного боекомплекта не предусматривалось, но имелись стандартные танковые прицелы ТОП-1.
Несмотря на относительную простоту доработок процесс трансформации Т-18 растянулся вплоть до войны с Германией. Например, на немецких фотографиях, датируемых осенью 1941 года и сделанных под Ленинградом, хорошо видно, что часть старых некомплектных танков (включая “виккерсы” и Т-24), которые предстояло переоборудовать в БОТ, была просто брошена. Тем не менее, Т-18 которые успели отремонтировать и перевооружить приняли весьма активное участие на начальном периоде Великой Отечественной Войны.
По самым приблизительным оценкам к началу 1941 года для переделки в БОТ подготовили 450 корпусов с башнями и ещё 150 танков можно было вернуть в строй и использовать в качестве подвижных огневых точек. К примеру, в составе Осовецкого УР (район крепости Осовец на Белостокском выступе), занимавшего по фронту порядка 35 км, имелось 36 бронебашенных установок с 45-мм пушками, в том числе с башнями от Т-18 и Т-26. Кроме того, в его составе числилось две танковые роты (1-я состояла из 25 танков и располагалась в Кольно, 2-я имела 18 танков и находилась в районе Беляшево), правда неизвестно, сколько танков в них находилось в состоянии “на ходу”. В течении 22-24 июня машины 2-й роты провели несколько боёв с механизированными подразделениями немецких войск. По имеющимся отзывам Т-18 проявили себя с хорошей стороны, однако при отступлении все “уровские” танки и установки пришлось оставить противнику.
Владимир-Волынский УР (КОВО) не был наиболее подготовленным к оборонительным действиям, поскольку строительство и обустройство большей половины ДОТов и опорных пунктов было ещё не завершено. Кроме того, этот укрепрайон не имел штатных танков. Тем не менее, выдвинутая в полдень 22 июня 87-я стрелковая дивизия получила в качестве усиления пять танков Т-18. Их приёмка состоялась на станции Устилуг, но поскольку эти машины не имели вооружения и двигателей в течении 23-24 июня на них предстояло установить пулеметы ДТ и переместить в район боевых действий для использования в качестве неподвижных огневых точек. Однако, уже к вечеру 24 июня дивизия оказалась в окружении и была почти полностью уничтожена. Об использовании Т-18 известно, что танки были установлены на огневых позициях, но подробностей их боевого применения найти не удалось.
В полосе Минского УР также было сосредоточено несколько десятков бронебашенных установок, хотя основная их масса основывалась на башнях от Т-26. Впрочем, более старым Т-18 тоже довелось повоевать. Наиболее известен факт боя, проведенного экипажем БОТ в составе сержанта Гвоздева и рядового Лупова 23 июня 1941 года. Обслуживая огневую точку с 45-мм орудием, установленную для охраны моста на реке Друть близ н\п Белыничи, советские артиллеристы подбили три немецких танка, один бронетранспортер, несколько автомобилей и рассеяли до роты пехоты. Наступление противника на этом участке было задержано почти на сутки, за что экипаж был представлен к орденам Боевого Красного Знамени.
Небольшое количество Т-18 также использовалось и в составе 9-го мехкорпуса. После тяжелого поражения в районе Луцк-Броды-Ровно корпус (более точное подразделение неизвестно) в районе г.Сарны, на севере Ровненской области, 29 июня получил на пополнение 42 легких танка, включая роту из 14 Т-18 и одного командирского Т-26. Большую часть этой техники потеряли в ходе контрудара, но к 2 июля в 9-м мехкорпусе всё ещё числилось два Т-18, один из которых был небоеспособен.
Что касается применения Т-18 в составе 150-й танковой бригады, то к подобной информации следует относиться очень осторожно. Как часто указывается, в ходе Битвы за Москву это подразделение располагало девятью Т-18, которые по документам числились до ноября 1942 г. Прежде всего, непонятно происхождение этих танков, поскольку к тому времени в Московском ВО танков этого типа пригодных к самостоятельному передвижению просто не осталось. Помимо этого, на 4 декабря 1941 года в составе бригады боеспособными числилось всего 12 Т-26 и Т-34, а остальные танки находились в ремонте. Возможно, Т-18 были получены перед наступлением на московском направлении в непригодном для боевой эксплуатации виде и числились только на бумаге. Не стоит также исключать факт опечатки в документе.
Не сохранилось информации о Т-18, переданных в распоряжение НИБТ. Скорее всего, как и другая устаревшая техника, в октябре-ноябре 1942 года оба танка заново вооружили и задействовали при обороне полигона, а после войны их отправили на слом.
В ходе войны все БОТ на основе Т-18 были полностью уничтожены, либо утилизированы. Сохраниться удалось лишь немногим танкам, оставшимся на Дальнем Востоке. В настоящее время имеется не менее восьми музейных экспонатов Т-18 (МС-1):
— в ЦМВС внутри здания (при реставрации использовались только корпус и башня – остальное пришлось “додумывать”, из-за чего пострадал внешний облик танка);
— в ЦМВС на открытой площадке, затем был передан в музей на Поклонной горе (более точная реставрация с силовой установкой и трансмиссией);
— в музее Вооруженных Сил на Поклонной горе (в варианте БОТ, без ходовой части и с макетом 45-мм пушки 20К);
— в музее БТТ в Кубинке (танк образца 1930 года установленный в качестве памятника, соответствует оригиналу примерно на 80%);
— в музее Дальневосточного ВО (почти полный аналог московского Т-18 из ЦМВС);
— в поселке Посьет Приморского края (со спаркой пулеметов ДА вместо пушки, установлен в качестве памятника);
— в поселке Славянка Приморского края (со спаркой пулеметов ДА и макетом пушки ПС-1, установлен в качестве памятника);
— в Музее Обороны Москвы в поселке Снегири (весьма приблизительная копия);
— в музее Тихоокеанского флота (сохранились только корпус и башня).
Более подробную информацию о музейных экспонатах можно найти на сайте Russian Battlefield. В зарубежных экспозициях танки Т-18 отсутствуют.
Источники:
“Первые советские танки” М.Свирин, А.Бескурников (Армада №1 за 1995 год)
“Броня крепка. История советского танка. 1919-1937” М.Свирин, Яуза\ЭКСМО, 2005
«Первый серийный танк малый сопровождения МС-1», Арсенал-Пресс, А. Бескурников, Москва 1992
Боковые проекции модификаций легкого танка Т-18
ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ
ЛЕГКОГО ТАНКА СОПРОВОЖДЕНИЯ ПЕХОТЫ МС-1 обр.1927 г.
| БОЕВАЯ МАССА | 5300 кг |
| ЭКИПАЖ, чел. | 2 |
| ГАБАРИТНЫЕ РАЗМЕРЫ | |
| Длина, мм | 4400 (с «хвостом») 3470 (без «хвоста») |
| Ширина, мм | 1180 |
| Высота, мм | 1370 |
| Клиренс, мм | 315 |
| ВООРУЖЕНИЕ | одна 37-мм пушка («Гочкисс», «Гочкисс тип 3″\2К или ПС-1) и один двухствольный 6,5-мм пулемет Федорова в башне |
| БОЕКОМПЛЕКТ | 96 снарядов и 1800 патронов |
| ПРИБОРЫ ПРИЦЕЛИВАНИЯ | диоптрический прицел для пушки и механический прицел для пулемета |
| БРОНИРОВАНИЕ | лоб корпуса – 16 мм борт корпуса – 16 мм корма корпуса — 16 мм лоб башни – 16 мм борт башни – 16 мм корма башни — 16 мм крыша корпуса – 8 мм крыша башни – 8 мм днище — 8 мм |
| ДВИГАТЕЛЬ | МС, карбюраторный, 4-цилиндровый, жидкостного охлаждения, мощностью 35 л.с. при 3500 об\мин |
| ТРАНСМИССИЯ | механического типа: 4-скоростная КПП (3 передачи вперед и 1 назад), главный и бортовой фрикционы |
| ХОДОВАЯ ЧАСТЬ | (на один борт) 6 опорных катков с вертикальной пружинной амортизацией, один натяжной каток, 3 поддерживающих ролика, переднее направляющее и заднее ведущее колесо |
| СКОРОСТЬ | 14,7 км\ч (по шоссе) 8 км\ч (среднетехническая) |
| ЗАПАС ХОДА ПО ШОССЕ | 120 км по шоссе |
| ПРЕОДОЛЕВАЕМЫЕ ПРЕПЯТСТВИЯ | |
| Угол подъёма, град. | 36-40° |
| Высота стенки, м | 0,50 |
| Глубина брода, м | 0,80 |
| Ширина рва, м | 1,70 |
| СРЕДСТВА СВЯЗИ | отсутствовали |
Источник: www.aviarmor.net
®AutoDesignEncyclopedia